Голышева Анна

                       КТО?

Вот интересно, кто я в этом мире?

Жертва иль хищник, бегущий за ней.

Я иль за мною охотятся в тире,

В мире бесправья людей.

Чайка в морях иль трава на болоте,

Рожь на полях иль орел в высоте,

Иль изумрудик в своей позолоте,

Сверкающий ярко назло красоте.

Может быть, я – просто капелька в море,

В мире подобных и равных себе.

Дружно скорбим мы о чьем-нибудь горе,

Дружно взываем о счастье в мольбе.

Может быть, я – просто горная речка,

С шумом несущая радость с небес,

Может быть, я – непотухшая свечка:

Был огонек – и мгновенно исчез.

Может быть, стала я лучиком ярким,

Что с небосвода сияет весь день.

День этот будет чудесным и жарким,

Спасет от него лишь прохладная тень.

                 * * *

Храни тебя всегда, Господь:

В день солнечный и яркий,

Когда по стеклам плачет дождь,

Когда сентябрь маркий.

Когда осыпят лепестки головки белых роз

И упадут сухи, жестки, как соль последних         слез.

Когда окажется лгуном хороший человек,

Когда добро глубоким сном окутал белый снег.

Храни Господь от клеветы, от грубости и зла,

Чтоб вместо гулкой темноты

Лишь от костра зола.

Чтоб рядом навсегда была надежная рука,

Чтоб свет не заслоняла мгла,

И чтоб любовь в тебе жила

Отныне. Навека.  

                       ВРЕМЯ

Я иду по знакомой улице,

Я жила здесь семнадцать лет.

Но что-то хитрым временем воруется,

Чего-то в этой жизни больше нет.

Все тот же палисадник, та ж дорога,

И тот же вид из старого окна,

Сирень у каменистого порога

И яркая огромная луна…

Но вот другая зелень на деревьях,

И незнакомый мне акаций цвет.

Другие птицы путаются в ветках,

Очарованья в их веселой песне нет.

Ах, как это похоже на кино…

Где места нет для старых декораций.

Актерам старым роли не дано,

А в новых – ни души, ни грации.

И вот мой час настал, я выхожу на сцену.

Мелькнул суровый режиссерский силуэт:

"Ну что же, я нашел и вам замену.

А вашей роли в этом фильме больше нет."  

                 О ПОЭТЕ

Сколько раз заклинала, просила себя

Не марать бумажных полосок.

Дико ли ненавидя иль свято любя,

Предо мною лежит отголосок

Каждой тихой улыбки, прощальной слезы,

Обижалась, злилась, прощала,

Но не переступила меловой полосы,

С собой как с огнем играла.

Открываю им душу, что за дерзость!

Ведь каждый прочтет, кто умеет читать.

Я и они: между нами – крепость

Моих стихов. И ее не сломать.

Бессмысленны споры: "Зачем, почему…

Брось и не пиши никогда!

Мыслей не раскрывай никому!

Еще будешь писать?" "Да!

На асфальте мелом, на песке, на снегу!!!

А вы немы, и я вас жалею.

В горле робость, простите, кричать не   могу.

А молчать, увы, не умею".